He too

А вот у нас в новостях новый герой - нью-йоркский генпрокурор Шнайдерман оказался извращенцем и сексуальным преступником. Однако это, как обычно, только начало истории. Оказалось, что - как обычно бывает в демократических кругах - все преотлично знали и о других грязных делишках Шнайдермана, и о его сексуальных подвигах. Более того, подруге, которую он избивал,  друзья советовали заткнуться и никому ничего не говорить - Schneiderman was too valuable a politician for the Democrats to lose.

Что ж это, ребята-Демократы, у вас за партия такая (риторический вопрос, не думаю, что кто-то из демократов меня читает)? Где даже не боссы, которым, как обычно в высокой политике, свойственна некоторая рептилоидность и стеклоглазость, а рядовые партийцы, в тиши своих кухонь и гостиных, рассуждают так - слышат, что мужчина избивает женщину, и первая мысль - не повредит ли огласка этого Партии? Вот пишут: The New York attorney general’s dark-side personal life was an open secret in Democratic Party circles.

Т.е. как в этих кругах говорили?

- Знаете Эрика Шнайдермана? Ну того, который избивает своих подруг, а одну называл "моя коричневая рабыня", а если она его не называла "мой господин" - лупил?
- А, этот, которого ещё три женщины в насилии обвинили? Да, знаю, хороший партийный работник, ценный кадр.
- Да, я тоже думаю, что он молодец. Надо бы его ещё куда-нибудь выдвинуть! Я-то куда угодно за него проголосую!
- Как прекрасно всё-таки, что в нашей партии наверху такие прекрасные люди, не то что эти ужасные республиканцы!
- Да, как подумаешь, что люди живут в таких местах, где в прокурорах не такие, как Шнайдерман, так аж от ужаса передёргивает! Только таким, как он, можно доверить власть!

И разумеется, как обычно, Шнайдерман ходил в первых рядах #metoo, и читал речи, и организовывал марши, и вообще орал "держи вора" громче всех. И из тех, кто с ним рядом на трибуне - ну, допустим, знали не все. Но кто-то знал? И не только не вышел и не сказал - как ты, скотина эдакая, смеешь - не только не ушёл с той же трибуны, а послушно выступал до и после, но ведь и на следующий день пошёл, и на следующий, и так долгие годы.
Ну я понимаю, с цельным прокурором воевать страшно. Но ведь те, кто знали - они не просто не воевали. Они его защищали, его продвигали, с ним работали, его приглашали, ему кампейны организовывали, ему руку жали - ту самую, которой он лупил по лицу своих герлфрендов.

Вот это мне труднее всего понять. И ведь это не первый случай, и не второй. И, уверен, не последний. И опять окажется, что все всё знали, а друзья-партийцы советовали заткнуться и не гнать волну.

И как после этого относиться к всяческим митингам, требующим принять и унять? Как можно смотреть на трибуну и не думать - сколько из вас, ребята, извращенцы и насильники, которые прямо сегодня, прямо отсюда пойдут делать именно то, против чего вы так красиво распинаетесь? Сколько из вас сейчас, в эту самую минуту, знают о том, что вот этот чувак рядом с вами - один из тех, кто это #metoo устраивает, а вы сидите рядом, потому что партия приказала?