Вот сейчас подумал. Представим себе, я профессор Стэнфорда. Специалист по конституционному праву. И меня зовут в Конгресс, где меня будут показывать по телевизору на всю страну и задавать мне вопросы насчёт судьбоносных решений, конституционной власти, отношений Конгресса и Президента, и я вот должен обьяснить, с высоты своего профессорства, как дела обстоят на самом деле.
И вот я сижу, готовлюсь, думаю, что им сказать, чтобы показалось убедительно, чтобы было понятно, что не какая-то болтовня, а профессор говорит, знаток права и Конституции, дело знает, надо прислушиваться.
И вот мне приходит в голову мысль - а ведь у сына Президента имя какое-то странное, похоже на слово "барон". А не поиздеваться ли мне над этим? Это, наверно, будет так уместно в контексте моей профессорской речи, и придаст ей ещё большую убедительность! Вот прекрасная идея! Это наверняка украсит мою речь и запомнится, как прекрасный риторических ход!
Вот так, наверное, и проходит мыслительный процесс - или то, что его заменяет - у профессоров права Стэнфорда? Или только у тех, чей мозг необратимо поражён TDS?
И вот я сижу, готовлюсь, думаю, что им сказать, чтобы показалось убедительно, чтобы было понятно, что не какая-то болтовня, а профессор говорит, знаток права и Конституции, дело знает, надо прислушиваться.
И вот мне приходит в голову мысль - а ведь у сына Президента имя какое-то странное, похоже на слово "барон". А не поиздеваться ли мне над этим? Это, наверно, будет так уместно в контексте моей профессорской речи, и придаст ей ещё большую убедительность! Вот прекрасная идея! Это наверняка украсит мою речь и запомнится, как прекрасный риторических ход!
Вот так, наверное, и проходит мыслительный процесс - или то, что его заменяет - у профессоров права Стэнфорда? Или только у тех, чей мозг необратимо поражён TDS?
Tags: